О Нине Яковлевне Фетисовой
14/27 января – память св. равноапостольной Нины, просветительницы Грузии.
В этот день стоило бы вспомнить хотя бы несколькими словами любви и признательности именинницу, которая уже не с нами. Нам же остались ее прекрасные вышитые иконы, в которых вложены как большая любовь к Богу, так и большой талант. Нина Яковлевна Фетисова, замечательная мастерица-христианка, настоящий художник. Ее творческий путь был недолгим, - всего лишь шесть лет.
Я скажу о жизни Нины Яковлевны, основываясь на ее одном или двух немногословных рассказах, которые запомнились мне лишь в самых общих чертах. Дети, конечно, могли бы сказать гораздо больше, но я в настоящее время не имею возможности связаться с ними. Но, если я, говоря сейчас о судьбе Нины Яковлевны, допущу какие-то невольные искажения и ошибки, то при первой возможности постараюсь их исправить на основе более точных свидетельств родных.
Нина Яковлевна была родом из Саратова. Год ее рождения, по документам, - 1939. Почему осталась она в то страшное время круглой сиротой и как попала в Москву, в совершенно чужую семью, об этом я не знаю. Может быть, она и сама не знала всех обстоятельств этого дела. Нина воспитывалась в семье старообрядцев, жителей исчезнувшей деревни Нагатино, на месте которой теперь стоят жилые массивы Москвы. Нагатино, как и многие селения у южной окраины Москвы, было почти сплошь старообрядческой деревней. Нина еще помнила деревенскую моленную, в которую ее водили молиться приемные родители во время войны. (Нагатинская моленная, насколько мне известно, была «неокружной».) Несмотря на это, впоследствии Нина Яковлевна, которая уже на склоне лет стала посещать храм на Рогожском, была не в силах доказать священникам истинности своего крещения. На все объяснения она слышала: «Ну, ты ж все равно – никонианка. Кто там знает, как тебя крестили». Так уже под шестьдесят лет ей пришлось креститься заново. В молодости Нина Яковлевна, если я не ошибаюсь, работала в связи. Во всяком случае, ничего общего с художественным творчеством она не имела до самого выхода на пенсию. Семейная ее жизнь не была радостной. При этом, однако, и старшая дочь, и сын выросли достойными людьми и получили хорошее образование. Выйдя на пенсию в начале перестройки, Нина Яковлевна, вместе с дочерью Мариной, отдала много сил и средств на восстановление одного из старообрядческих храмов. Когда он был открыт, а она в то время уже занималась вышиванием, она, естественно, пожертвовала одни из лучших своих произведений именно туда. То, что она научилась вышивать иконы, - Нина Яковлевна увидела во сне. Попробовала – стало получаться. Сначала это были немного наивные благочестивые картины, где смешивались разные манеры и стили. Но каждое новое изделие было существенным шагом вперед и в отношении художественного качества работы, и в отношении цельности стиля. Увы, мастерица не имела достаточных возможностей вживую ознакомиться с древним русским лицевым шитьем, традициям которого она хотела следовать. Ее образцами были репродукции на открытках, в церковных календарях, в недорогих музейных путеводителях… Парча и золотные нити ей, рядовой пенсионерке, тоже были недоступны. Все свои изделия Нина Яковлевна дарила, не беря денег даже за потраченный материал. Она столь впечатляюще росла как художник, столь быстро набирала силу и мастерство, что невозможно было представить, что организм ее столь же стремительно поражает раковая болезнь. Самые лучшие свои работы Нина Яковлевна выполнила, уже зная свой диагноз. Начались многомесячные лежания в больнице, операция, изнуряющие процедуры химиотерапии. Больше года она прожила на обезболивающих уколах, которые приходилось делать каждые полтора часа. Малейшая задержка вызывала нестерпимые боли. Но и в это время, собирая все остатки сил, Нина Яковлевна при любой возможности бралась за пяльцы. Только стежки теперь порой получались несколько стянутыми – боль не позволяла везде соблюдать одинаковую аккуратность. Последняя, неоконченная ее работа – «Богоматерь Донская». Богородица в порыве материнского чувства прижимает к своему лицу маленькую головку младенца Исуса. На древнем подлиннике иконы у Нее лицо умиленное, а у Нины Яковлевны – Она смотрит на Божественного Сына со светлой улыбкой. В эти самые дни ее мучения достигли предела. Страшно об этом говорить, но от боли ее глаза вывалились из орбит. Они встали на место сами, когда она умерла. Смерть наступила 10-го сентября 2000 года.
Нина Яковлевна в последнее время очень просила, чтобы тело ее после смерти принесли в тот храм, в восстановлении которого она столь увлеченно участвовала, куда с радостью, не ожидая никакой благодарности, дарила вышитые иконы, в которые вкладывала лучшие чувства своей души. Однако настоятель, не объясняя причин, не пожелал открыть для нее церковь. Отпевали ее на Рогожском. Остается верить, что Небесный Царь принял ее с большей любовью и милостью, чем Его земные представители.
Публикуем здесь несколько произведений Нины Яковлевны Фетисовой. Надеемся, что сможем получить фотоснимки и других ее икон, хранящихся в нескольких старообрядческих храмах Москвы и Подмосковья. Просим тех, кому они придутся по сердцу, поминать ее в своих молитвах.
Рождество Христово. 1995-96. Один из первых опытов Н. Я. Фетисовой.
Вся композиция взята с картины западного художника. Только фигуру Пресвятой
Богородицы Н. Я. переделала по своему понятию, - недопустимым для нее было,
что художник изобразил Пречистую Деву с непокрытой головой. И Богородица, без
сомнения, вышла у нее лучше, чем всё остальное…
Нерукотворенный образ Господень. 1997.
Плащаница «Положение Господа Исуса Христа во гроб».
1998. На эту работу у Н. Я. ушло девять месяцев.
